Личность
Современники Евгения Поливанова оценивали его по-разному, но все они отмечали необычность его личности.
Писатель В. А. Каверин, хорошо знавший учёного, в своих воспоминаниях описал его так:
В романе «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» он изобразил его под фамилией Драгоманова.
Лингвист Н. Н. Поппе в одной из своих публикаций сравнивал Поливанова с героем повести Р. Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». В другой публикации он дал ему следующую характеристику:
Другой лингвист, П. С. Кузнецов, отозвался о нём следующим образом:
Факт наркомании Поливанова (к наркотикам он пристрастился не позже первой половины 1920-х годов) подтверждается документами следственного дела: для поддержки физического состояния ему были необходимы инъекции героина. С наркоманией также связана приостановка членства учёного в партии в 1926 году.
Несмотря не неоднозначность некоторых моментов биографии Поливанова, мемуаристы отмечают талантливость Евгения Дмитриевича. Писатель и литературовед В. Б. Шкловский писал о своём друге:
Поливанов был выдающимся полиглотом; он знал, как он сам утверждал, 18 языков: французский, немецкий, английский, латинский, греческий, испанский, сербский, польский, китайский, японский, татарский, узбекский, туркменский, казахский, киргизский, таджикский, эстонский и русский. В различных источниках указывается, что Евгений Дмитриевич знал более двух десятков языков — вероятно, помимо указанных 18-ти, он знал пассивно некоторые другие языки (в книге И. П. Сусова указываются абхазский, азербайджанский, албанский, калмыцкий, ассирийский, арабский, грузинский, дунганский, корейский и мордовский (эрзя)). По словам современников, Поливанов мог переводить с листа Гёте с немецкого на узбекский язык.
Занимаясь вопросами поэтики, Поливанов не только переводил стихи с других языков, но и писал их сам (под псевдонимом Бо Цзи-шэн).
В юности Евгений Дмитриевич лишился кисти левой руки. Существуют различные предположения об обстоятельствах потери: согласно одному, руку пришлось ампутировать из-за гангрены, причиной которой стало использование нестерильного шприца. По другой версии он, будучи пьяным, поскользнулся, прыгая с вагонной подножки, и кисть попала под колесо. По версии Шкловского Поливанов, прочитав «Братьев Карамазовых», на спор положил руку под поезд. Он всегда старался показать, что этот физический недостаток ему не мешает. По рассказам жительницы рыбацкой деревни Миэ, Поливанов прекрасно плавал; в годы работы в Средней Азии он, опаздывая на лекцию, мог подняться в аудиторию по водосточной трубе.
Научная деятельность
Поливанов активно участвовал в революционной деятельности, в — годах возглавлял Восточный отдел Наркомата иностранных дел. Выдающийся полиглот, он внёс большой вклад в языковое строительство в СССР: разрабатывал алфавиты якутского, азербайджанского и узбекского языков, кодифицировал эти и другие языки, участвовал в становлении образования на местных языках. Автор киридзи — системы кириллической транслитерации японского языка, известной также как «система Поливанова». Выпустил «Введение в языкознание для востоковедных вузов» (), первый подобный учебник в СССР, «Грамматика современного китайского языка» (, совместно с А. И. Ивановым), «Грамматика японского разговорного языка» (1930), перевёл на русский язык киргизский народный эпос «Манас», работал над проблемами миграции сюжетов. Вместе с Ю. Н. Тыняновым, Б. М. Эйхенбаумом и другими известными литераторами стал основателем и участником «Общества изучения поэтических языков» (ОПОЯЗ). Первым разработал лингвистические («Русская грамматика в сопоставлении с узбекским языком», ) и методические («Опыт частной методики преподавания русского языка», ) основы обучения русскому языку тех, для кого он не является родным. Поливанову принадлежит ряд работ по общим вопросам лингвистической поэтики, а также поэтике восточных литератур (тюркской, китайской, японской).
Поливанов совмещал научную деятельность с активной общественно-политической деятельностью. Он принял революцию и участвовал в гражданской войне и последующем переустройстве общества. Убеждённый интернационалист и борец за развитие малых языков, Поливанов много работал в области языкового строительства: особенно много он сделал для развития литературных языков Средней Азии, в частности, узбекского и дунганского.
Вклад в науку
Евгений Поливанов был лингвистом широкого профиля и внёс вклад во многие области языкознания.
Значителен его вклад в японистику. В ходе своих поездок в Японию Поливанов первым в мировой науке определил характер японского ударения, а также начал систематическое изучение японской акцентуации и диалектологии. Он описал фонологическую систему литературного языка и ряда диалектов, предложил реконструкцию праяпонской фонологической системы и выдвинул гипотезу о родстве японского языка с австронезийскими. В 1917 году им была предложена система записи японских слов кириллицей, которая широко используется и поныне. В соавторстве с О. В. Плетнером Поливановым была издана грамматика японского языка.
Работы учёного сыграли особую роль в развитии советской китаистики. Поливановым были отмечены особенности китайской фонетики; совместно с А. И. Ивановым им была создана грамматика китайского языка. Он разработал фонетическую теорию, предложив понятие слогофонемы, и заложил основы теории сложного слова. Его идеи были впоследствии развиты другими учёными.
Поливанов занимался вопросами родственных отношений корейского языка. Он был одним из первых лингвистов, применивших метод внутренней реконструкции для анализа неиндоевропейских языков. В 1923 году он сформулировал гипотезу о родстве корейского и алтайских языков, которая в 1927 году сложилась в подкреплённую рядом доказательств теорию об алтайском происхождении корейского языка. Независимо от Поливанова к таким же выводам пришёл Г. Й. Рамстедт, благодаря работам которого данная теория получила признание в мировой науке.
Учёный участвовал в языковом строительстве, занимаясь созданием письменностей и литературных норм для языков народов СССР, в частности языков Средней Азии (узбекский, дунганский и др.). Он также разработал лингвистические и методические основы обучения русскому языку нерусских.
Евгений Дмитриевич — один из основоположников советской социолингвистики, изучавший язык как общественное явление. Он обосновал необходимость социальной диалектологии наряду с диалектологией территориальной. Им выдвинуто положение о зависимости темпов языковой эволюции от темпов развития общества. В работах Поливанова 1920-х годов была впервые высказана мысль о том, что общество влияет на язык не непосредственно, что изменения в социальной жизни не могут влиять на характер и направление языковой эволюции, хотя способны ускорять или замедлять её ход. Концепция Поливанова была развита в 1960-х годах М. В. Пановым, который сформулировал теорию языковых антиномий.
Поливанов стремился разработать общую теорию языковой эволюции (которую называл лингвистической историологией), стараясь совместить в ней идеи историка Н. И. Кареева с положениями диалектического материализма. Учёный не успел создать цельную теорию, но выдвинул ряд общих принципов и разработал её фрагмент — конвергентно-дивергентную теорию, ставшую основой диахронической фонологии и некоторых других разделов диахронической лингвистики. Формулы Поливанова, обобщающие весь предшествующий опыт исследования звуковых изменений, являются одним из фундаментальных открытий сравнительно-исторической фонетики.
Определённый вклад он внёс в теорию и практику сопоставительного метода, идея которого была ранее теоретически обоснована Бодуэном де Куртенэ. Классическим применением этого метода стали исследования Поливанова 1930-х годов.
Говоря о различии между синтаксисом, морфологией и лексикой, Евгений Дмитриевич впервые поставил вопрос о фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплине. В 1928 году он высказал мысль о том, что фразеология займет «обособленную и устойчивую позицию… в лингвистической литературе будущего».
Поливанов изучал фольклор; в частности, он был одним из первых крупных исследователей киргизского эпоса «Манас». В 1930-е годы многие главы эпоса были впервые переведены на русский именно им.
Биография
В Поливанов окончил Санкт-Петербургский университет и Практическую восточную академию, затем в — годах преподавал на восточном факультете, затем на факультете общественных наук того же университета, с — профессор.
В году перешёл на работу в Коминтерн, затем — профессор
Среднеазиатского государственного университета (Ташкент). В — в Москве работал в РАНИОНе, Институте языка и мышления и других лингвистических учреждениях. В году — профессор Узбекского государственного НИИ в Самарканде (с года — в Ташкенте), в году — в Киргизском институте культурного строительства (город Фрунзе).
Арест и смерть
В — годах выступил против «Нового учения о языке» академика Н. Я. Марра. За это он подвергся травле со стороны учеников Марра, ему запрещали работать и печататься. Арестован 16 августа , приговорён к расстрелу 1 ноября по представлению начальника 8-го отдела ГУГБ НКВД В. Е. Цесарского. Расстрелян и похоронен на расстрельном полигоне в районе совхоза «Коммунарка» (Московская область) 25 января .
Много лет спустя после гибели Поливанова, его друг литературовед В. Б. Шкловский написал о нём: «Поливанов был обычным гениальным человеком. Самым обычным гениальным человеком».
Реабилитирован посмертно Пленумом Верховного суда 3 апреля .
Семья
С 1921 года женой Евгения Дмитриевича была Бригитта Альфредовна Поливанова-Нирк (1899—1946). По происхождению эстонка, родилась в городе Валга, позже жила в Ревеле (ныне Таллин), училась в Петроградском университете. После ареста мужа выехала в Ташкент. 17 ноября 1937 года во Фрунзе из Москвы пришло предписание о её аресте как «жены врага народа», но по причине отъезда Бригитты Альфредовны разыскать её удалось лишь через некоторое время. Арест произошёл 10 апреля 1938 года в Ташкенте, следствие проходило во Фрунзе. 13 ноября того же года была осуждена на 10 лет лагерей как «агент польской разведки». Умерла в Каргопольлаге (Каргополь) 1 июля 1946 года, реабилитирована в 1989 году.
В Ташкенте и Фрунзе вместе с ними жила сестра Бригитты — Аврелия Альфредовна Нирк (по мужу Одоевская). Её судьба после 1937 года неизвестна.
Слайд 6Определённый вклад он внёс в теорию и практику сопоставительного
метода, идея которого была ранее теоретически обоснована Бодуэном де Куртенэ.
Классическим применением этого метода стали исследования Поливанова 1930-х годов.Говоря о различии между синтаксисом, морфологией и лексикой, Поливанов впервые поставил вопрос о фразеологии как самостоятельной лингвистической дисциплине. В 1928 году он высказал мысль о том, что фразеология займет «обособленную и устойчивую позицию… в лингвистической литературе будущего».Поливанов изучал и фольклор. Он был одним из первых крупных исследователей киргизского эпоса «Манас». В 1930-е годы многие главы эпоса были впервые переведены на русский именно им.
Слайд 5Поливанов — один из основоположников советской социолингвистики, изучавший язык
как общественное явление. Он обосновал необходимость социальной диалектологии наряду с
диалектологией территориальной. Им выдвинуто положение о зависимости темпов языковой эволюции от темпов развития общества. В работах Поливанова 1920-х годов была впервые высказана мысль о том, что общество влияет на язык не непосредственно, что изменения в социальной жизни не могут влиять на характер и направление языковой эволюции, хотя способны ускорять или замедлять её ход. Поливанов стремился разработать общую теорию языковой эволюции (назвав её лингвистической историологией). Учёный не успел создать цельную теорию, но выдвинул ряд общих принципов и разработал её фрагмент — конвергентно-дивергентную теорию, ставшую основой диахронической фонологии, и некоторых других разделов диахронической лингвистики. Формулы Поливанова, обобщающие весь предшествующий опыт исследования звуковых изменений, являются одним из фундаментальных открытий сравнительно-исторической фонетики.
